+12 Киев
Правдоруб, очень эмоциональный, но геройский дядька, – так охарактеризовали Олега Дмитриевича товарищи по отсидке. "Такой боевой, неудивительно, что его сразу с военными в госпиталь, повезли, а только потом в "Феофанию", к нам, штатским…"
С журналистом беседуем в палате, больше похожей на добротный гостиничный номер с балконом. "Жалко, что зима, – говорит Галазюк, – здесь большой красивый парк. И я уже освоился: бегаю, занимаюсь физкультурой, гуляю на свежем воздухе… Вот только скоро нас переведут из "Феофании" в санаторий для ветеранов в Пуще-Водице: здесь проживание стоит полторы тысячи гривен в сутки, а там мы гораздо дешевле государству обойдемся"
50-летие "отмечал" под грохот канонады на Савур-могиле, а 55-летие – уже в отсидке, как заключенный "ДНР"! Кто мне эти годы вернет?
– В этой больнице так дорого?!
– Да! Она же не для простых смертных – ведомственная. Но кормят нас, при этом, на 36 гривен в день. Видимо, чтоб подольше не забывали макеевскую колонию (горько усмехается). И лечение, по правде говоря, оставляет желать лучшего. Стоматология, например. А ведь это, сами понимаете, нужно практически каждому, кого там допрашивали, били... Я у врачей здешних интересовался: "Скажите, пожалуйста, на что мне зубной протез крепить, если у вас даже крема фиксирующего нет? На жеванный хлеб, как в тюрьме, или на кашу?". В общем, Аня, на нашей территории тоже не все слава богу, и это прет из всех щелей. Надо страну понемногу воспитывать. Как по мне, в Украине не все понимают, что и как с этими пленными происходило, обменяли – ну и ладно, пусть себе живут, как хотят…
– Вы дальше как собираетесь?
– О, я еще бойцом держусь! В отличие от тех, кто реально не понимает, что делать: без денег, без жилья, документов… Я собираюсь работать – сотрудничать с "Радіо Свобода". Гонорары за прежние публикации, "Письма из оккупированного Донбасса", за которые я был арестован и осужден в оккупации, у меня с карточки украли дээнэровские бандиты . Это 19 с лишним тысяч гривен. Так что придется начать в буквальном смысле слова с нуля.
– Со "свободовскими" коллегами ведь уже виделись?
– Они в числе первых ко мне пришли. И руководительница киевской службы Инна Кузнецова была. Я же в жилетке "Радіо Свобода", видите? (Показывает фирменную оранжевую нашивку-факел). Коллеги обещали ноутбук подарить, чтобы я начал работать над книгой – о пленных и всем том, что и я, и они пережили. И сказали, что пора готовиться к конференции в Праге – как Сенцову. Ведь именно там, в Праге, у "Радіо Свобода" главный офис.
– Так что планов – громадье.
– Действительно много, и в том числе – судиться с Путиным. Что вы так удивленно смотрите? Я намерен на Путина в суд подавать: эта сволочь украла у меня пять лет жизни! Я 50-летие "отмечал" под грохот канонады на Саур-Могиле, а 55-летие – уже в отсидке, как заключенный "ДНР". Кто мне эти годы вернет? Нет, я ни ему, ни всему их "нормандскому квартету" покоя не дам. Почему квартетом называю – да потому, что "а вы, друзья, как ни садитесь, все в музыканты не годитесь"…
А вообще, я бы, знаете, чего хотел? Сине-желтую палатку, как наш флаг. Вот палатку – и биометрический паспорт, чтобы ездить по разным странам и рассказывать, что у нас в стране происходит. Раз нет у нас нормального иновещания, раз власть наша мямлит что-то невнятное – вместо того, чтобы четко назвать войну войной, должен же кто-то, кто не понаслышке обо всем знает, взять на себя роль такого посла доброй воли. Языками я владею неплохо: английским хорошо (не зря в свое время курсы переводчиков закончил), французским чуть хуже, испанским, пожалуй, лучше – в колонии усиленно учил. Уже пишу и читаю. Диоген жил в бочке, а я в палатке буду...
Макеевский "Оплот" похитил меня прямо с кафедры
Про Диогена не просто к слову пришлось: помимо того, что Олег Дмитриевич – блогер и журналист, он еще и кандидат философских наук, специалист по античной философии. Преподавал в Торезском филиале Харьковского института экономики и рыночных отношений.
– Никогда свою позицию не скрывал, и не собираюсь. Ходил по Торезу и называл вещи своими именами: войну войной, оккупантов оккупантами, объяснял отравленным российской пропагандой людям, что на самом деле происходит. Многие меня благодарили: "Вы знаете, Олег Дмитриевич, слушаем вас – и появляется надежда, что здесь снова будет Украина".
Я и на Майдане был, правда, недолго: как узнал, что студентов избили, поехал из солидарности, я же преподаватель! А потом весь Торез (улыбается) исписал лозунгами "Зека на нары!", "Пшонку за мошонку!". Кто-то скажет, что это ребячество, но надо было как-то показать, что и у нас есть люди, которые не будут молча беззаконие терпеть.
Первый раз Олега Галазюка арестовали летом 2014-го.
– Макеевский "Оплот" похитил меня прямо с кафедры. Привезли в так называемый "УБОП", пугали, что взяли по статье "умышленное убийство", что тут мне и кирдык, били зверски – и, издевки ради, в украинский флаг заворачивали… А потом окровавленный пол заставили мыть. Все это я хорошо помню: и пол, и стену, на которой кровью человеческой было написано: "Слава Донбассу!" И кусачки, которыми пальцы отрывают...
– ...вам их специально показывали?
– Они на виду лежали – все орудия пыток. Их никто не прятал… Меня и еще четверых человек продержали 19 дней и отпустили только после того, как им разблокировали счета казначейства. То есть буквально – взяли таким образом "выкуп". Плюс квартиру мою ограбили – пока меня держали в застенках.
Кстати, у каждого из этих нелюдей (людьми их грешно называть) – семья, работа. Все, как положено. Некоторые бандиты открыто говорили, не стесняясь, что на работе взяли больничный, чтобы "деньжат натрясти". И государство Украина им эти больничные оплачивало!
Сижу с мешком на голове, дышать нечем, а они смотрят "Квартал 95" и смеются... Поэтому пусть как хочет реагирует Зеленский, но пытали меня его "Кварталом"
– Жуть...
– И эта жуть продолжилась, когда я на работу вернулся: оказалось, институтские коллеги были вполне в курсе, где я. В ведомости поставили зачеты моим студентам, хоть они были при мне, когда меня похитили, эти ведомости... Урезали мне отпускные (а зачем, в самом деле, мертвому отпускные?) и ставку. По лицам прочел: не ждали совсем. И эти люди, представьте себе, и сейчас преподают – даже в Харькове! Не на оккупированной территории. Чему они могут научить – как сдавать коллег бандитам?
– Вы после этого выехать пытались?
– И выехал: отправился в Киев, искал работу. Обращался в Министерство образования – ничего внятного. Предложили какую-то ставку в военном училище и спросили: "А вы подполковник?" "Нет, – говорю, – в армии был рядовым. Но я известный ученый, мои работы знают, их за рубежом цитируют. В той же России". Обратился в Киевский университет имени Шевченко к проректору Бугрову. Тот вроде взялся помочь, а потом ответил: "Олег, я спрашивал – не хотят". Кто не хочет, я не уточнял... В общем, помыкался я так четыре месяца, пока было за что, и вернулся: дома хоть жилье свое и какая-никакая работа. И многие, кто уезжал с оккупированных территорий, вернулись из тех же соображений, потому что Украине не нужны! Вот обратите, в своей статье, именно на это внимание: не нуж-ны! И что, думаете, нужны сейчас? Поживем – увидим, но пока – сомневаюсь…
На сайте "Радіо Свобода" я вел рубрику "Письма из оккупированного Донбасса". Ясное дело, под псевдонимом. Но нашелся стукач, некий Антон Брунько, который заявил в торезский отдел "МГБ", что он, мол, установил: автор Мирослав Тямущий и Олег Дмитриевич Галазюк – одно и то же лицо.
– Вы этого Антона знаете?
– Не видел никогда. Может, студент какой отчисленный, но не помню. Пускай его следователь знает – все данные, которые у меня были, я передал. Рано или поздно весь Донбасс снова будет украинским, и правосудие разберется, что за "антон" меня выдал... По его доносу загребли меня во второй раз – в День независимости Украины, 24 августа 2017 года. И, что самое абсурдное, по украинскому законодательству! В рамках борьбы с организованной преступностью.
29 декабря 2019 года. Окрестности оккупированной Горловки. Начало обмена удерживаемыми лицами. Фото: ЕРА
– За что именно?
– Экстремизм, разжигание межнациональной розни, формирование "негативного отрицательного отношения к русским", будто бывает "негативное положительное". Там не дело, вы почитайте – там анекдот! (Улыбается).
Во-первых, им не нравилось, что в своих статьях я беру "ДНР" в кавычки – это, видите ли, унижает. За кавычки дали 16 лет – как вам, а? Во-вторых, придирались к такому, что им не помешало бы экспертизу вменяемости провести. Например, была у меня публикация "Взлетит ли "Феникс"?" – о мобильном операторе, бывшем "Киевстаре", который дээнэровцы отжали и сделали "Фениксом". Так они почитали и говорят: "Что значит "взлетит"? Вы что, взорвать хотите?" (Смеется). Ну, страшный экстремист – по их меркам, которые они с себя же сняли. Такого только сажать!
– Вы в Торезе сидели?
– Сначала в Торезском (надо уже привыкать по-нашему – Чистяково – называть) "МГБ". Трое суток с мешком на голове, в наручниках, прикованный к батарее...
– ...били?
– Слава богу, нет. В этот раз обошлось без битья. Представьте себе, опером у меня оказался... бывший мой студент, Сергей Ногаш. Узнал меня: "Олег Дмитриевич! А вы что здесь делаете?" Отпустить, понятно, не мог, но избивать не позволял. Хотя издевались, конечно, и в этот раз. Сижу с мешком на голове, дышать нечем, а они смотрят "Квартал-95" и смеются... Поэтому пусть как хочет реагирует Зеленский, но пытали меня его "Кварталом".
– Ох, не любите вы, Олег Дмитриевич, президента…
– (Иронично). А что, обязан любить? Пусть он реальные дела делает – для Украины! А мы с вами посмотрим, как будет меняться страна и ситуация на востоке. Мне знакомые говорят: молчи, пускай тебе квартиру дадут, то дадут, се дадут, а потом уже говори. (Смеется). Ага, щас! Разбежались они и дали – это во-первых. А во-вторых, не продается мое мнение за квартиры и материальные помощи, порядок пускай наведут в стране, порядка же нету! Закон – как дышло, крутят им, кто как хочет…
Помню, сижу с мешком на голове и слышу, как замначальника торезского "МГБ" хвастается: "А моя малая поступила на бюджет!" Понятно, что в Украине – в Харькове, по-моему… Может, не имел бы я отношения к системе образования – не обратил бы внимания, а так подумал: ты смотри, как нас, кровожадных бандеровцев, боятся, что аж детей к нам учиться отправляют, за наш, бандеровский, счет. А мы и рады! Даже не утруждаем себя проверкой: кого учим, откуда, не стреляет ли папка этой студентки в голову ее ровесникам… Много о чем надо подумать, и хорошо подумать.
Из Тореза меня отвезли в Донецк. Ну, все со мной было ясно: экстремист, террорист, подстрекатель. Доказательства, то есть публикации на "Радіо Свобода", налицо, поэтому поместили в СИЗО, затем осудили на 16 лет – и в Макеевку, в колонию строгого режима №32.
"Изоляция" меня, к счастью, миновала, но всех, кто в этой жуткой тюрьме донецкой был, я расспросил подробно – для своей будущей книги. То, что там творилось... Это даже не беспредел. Если бы лет 10 назад кто-то сказал, что мы до такого доживем, я не поверил бы!
Избиения. Изнасилования. Гладиаторские бои, как при Нероне. Пытки током. Издевательства всевозможные: людей ломали и физически, и психически! Заставляли рыть траншеи, разминировать поля: подорвется – не жалко. Есть у нас мальчик, совсем юный, 20 лет, так вот его водили на разминирование…
Разбирали ящики с просрочкой: печеньем "Конти" столетней давности, которое в 14-м году воровали из супермаркетов, консервами и так далее. С печенья снимали обертки, на которых стоит дата, и фасовали в коробки, чтобы потом это на развес продавалось на рынках гражданам "ДНР". Рыбными консервами из вздувшихся банок кормили заключенных.
– Это к вопросу о том, как в "молодых республиках" жить хорошо…
– Да-да. Так хорошо, что на суде я сказал: вернусь только на танке и Лениных ваших снесу к чертям собачьим, как в Чистяково, так и в Донецке! Судья: "Не дождетесь!" Я в ответ: "Нет, дождусь!" (Смеется).
Одного из тех, кто с нами летел, парни чуть голыми руками не разорвали, узнав в нем дээнэровского палача
– Не страшно было?
– Ну, слушайте, если будем бояться – скоро придется и в Киеве ходить на митинги с плакатами "хотим в Россию". Страшно тому, у кого дети или родители на оккупированной территории, а мне, одному, без семьи, чего бояться? За свою жизнь? Так ее сколько раз могли отобрать, и, слава богу, не вышло: видимо, я не все еще для Украины сделал. Очень благодарен тем, кто мне помогал и помогает: бывшему пленному Валерию Недосекину, волонтерам, коллегам с "Радіо Свобода"... Не сломался в заключении – чего ломаться на свободе? Я не идеализирую нынешнюю Украину как государство, но хоть какая-то демократия есть и людей на подвал не тащат.
Вы знаете, в "ДНР" остался сидеть очень хороший человек – Юрий Шаповалов, заслуженный медик, известный кактусовод. Напишите о нем, пожалуйста! Это ему, кстати, передавали книжки по испанскому языку, по которым я занимался. Так вот, шел он с работы по мосту, разговаривал по телефону с матерью, подъехали, скрутили... Еще и видео в интернет выложили, где он кричит в трубку, не понимая, что происходит: "Мама, мама!" Юра спрашивал потом: "А меня вы за что? На что я вам сдался?" И ему прямо сказали: "Для обмена. Нам нужны люди, за которых мы будем требовать отдать наших". Вот так, цинично и прямо. Мы с хлопцами, когда сюда приехали, первым делом сели и сами давай список составлять, кто кого знает – из оставшихся в заключении. Насчитали человек 70.
– Их не отдают?
– Не подтверждают, что они там. Зато с нами в самолете такое прибыло... Коллеги-журналисты говорят: Олег, это твое личное мнение, воздержись, ты можешь всего не знать. Но какое мое личное, когда одного из тех, кто с нами летел, парни чуть голыми руками не разорвали, узнав в нем... дээнэровского палача?
– Да вы что?!
– Да! Некий "Беня", то есть Бражников Евгений, был помощником садюги, который еще страшнее, – "Джексона", он же Виталий Иваниенко. И участвовал в пытках и издевательствах. Ребята, которых он мучил, увидели, что он тоже с нами летит, бросились на него и устроили бы самосуд, не вмешайся эсбэушники. Не знаю, на кой черт он им нужен и что он такое важное знает, но в самолете его охраняли вооруженные люди в балаклавах. Сейчас его с нами нет. Хотя наши, конечно, дают показания следователям и рассказывают, кто он такой.
Попали в обменный список и пять человек, которые должны были отказаться покидать "ДНР", – так нарочно подстроили. Четверо так и сказали, а один, дедушка 80-летний, с российским гражданством (!), меня послушал – одумался. Решил, видимо, что в Украине лучше…
29 декабря 2019 года. Самолет с освобожденными заложниками готовится вылететь из Чугуева в Борисполь. Фото: president.gov.ua
Но только вдумайтесь, Аня: четверо подставных заняли чужие места, тех, кто искренне хотел вырваться из плена, и сказали, что не хотят в Украину! Очень чудной список, вопросов к нему много – пусть компетентные органы не стесняются, задают. И да, хотелось бы, чтобы во всех этих обмененных людях действительно жила Украина, а не только требования: "Квартиру дайте! 100 тысяч дайте!"
– Такое тоже есть?
– Всякое тут есть. У меня один из обмененных спросил недавно: "А что это у тебя и вещи новые появились, и телефон тебе подарили, и передачи носят? Что ты такое делаешь?" "Ничего, – говорю, – пока не делаю. Просто люблю Украину. И ты люби, если хочешь, чтобы тебя уважали".
Это мыло надо совать под нос всем тем, кто хочет в Россию: именно так пахнет ваш мир любой ценой. Тру-па-ми. Костями. И не факт, что животных...
"А хотите, – предлагает Олег Дмитриевич, – я вам тюремные гостинцы покажу?" "Какие?" – удивляюсь я. "Такие, которые всем и каждому надо показывать, чтобы ясно стало, что такое Евразийский экономический союз, куда нас пытаются запихнуть "мышебратья". Мой собеседник достает из сумки расколотый бурый брусок чего-то, отдаленно напоминающего хозяйственное мыло, упакованный в целлофановый пакет: "Ну же, нюхайте, смелей!" Вонь от бруска ужасная – до приступа рвоты.
– Таким мылом мы мылись в макеевской колонии. Сделали его – я еще этикетку оторвал, да не довез – в городе Аксай Ростовской области. Наше украинское мыло пахнет розой, лавандой, сиренью, а это – смердит трупами! Точно так же, как дружба и любое заигрывание с Россией. Как радость нашей власти по поводу того, что они газовый договор заключили. Чему вы радуетесь? Люди, вы рады, что мы по-прежнему в финансовых отношениях с теми, кто стреляет в ваших детей, мужей, братьев? Вот это мыло, Аня, надо совать под нос всем тем, кто хочет в Россию: именно так пахнет ваш мир любой ценой. Тру-па-ми. Костями. И не факт, что животных...
Фото: Анна Шестак / Gordonua.com
А еще – покажи, Рома, фирменный ключ от наручников.
"Так у вас же", – отвечает парень по имени Роман, который делит с Галазюком больничную палату. "И правда, – спохватывается Олег, – вот!" Из кармана жилетки мужчина вытаскивает... проволочную головку от обычной бельевой прищепки: "Доборолась "республіка" до самого краю... Наручники у "ополченцев" пока что есть, а вот открывать их уже нечем. А вы тут, в Киеве, носитесь со своим "зубожінням". Невольно улыбаюсь.
– Что, рассмешил? Я и в колонии ребят умел приободрить. Например, в СИЗО меня подучили, что как придешь на зону, надо прозвище себе просить: "Тюрьма-старушка, дай мне погремушку – не лоховскую, а воровскую!" А я ж не бывалый зэк – я преподаватель философии. Все перепутал, сказал: "Не воровскую, а лоховскую!" Так вся тюрьма смеялась! Кто-то из глубины барака крикнул: "Сократ!" Так Сократом и хожу.
Рома, с большими грустными глазами и не особо разговорчивый, тоже слегка улыбается. Спрашиваю у него, сколько лет и за что.
– Сидел или мне? Мне – 23, а сидел, в разных местах, 805 дней.
– И в "Изоляции"?
– 292 дня.
Достает из тумбочки свой "календарь" – листок тетрадки в клеточку, расчерченный вручную. Каждый прожитый день парень отмечал галочкой.
– Судили за шпионаж. Приехали ночью ко мне домой вооруженные люди, человек 15, выволокли, увезли... До сих пор не знаю, кто навел, за что... Забрали две машины, мою и родителей. Но и это не помогло: посадили. Вы извините, подробностей рассказывать не буду. Сейчас для меня главное – вывезти семью.
На оккупированной территории у Ромы не только родители – еще жена и маленькая дочка.
– Когда меня забрали, жена была беременна, ребенок уже без меня родился. Ни разу еще на руках ее не держал. Телефон появился – теперь могу хоть фотографии смотреть… Жду не дождусь, когда заберу их в Киев. Но для этого надо получить паспорт, найти работу. Диплом родители передали, когда меня с самолета встречали, но он дээнэровский. Вот что делать таким, как я: поступал в техникум в Украине, а диплом выдали… такой?
Обещаю узнать. Интересуюсь, на кого учился.
– На металлурга. Но, знаете... У меня есть мечта – я загадал: если вызволят меня, землю буду грызть, а добьюсь.
– Какая мечта?
– Летное училище в Кропивницком – очень хочу там учиться. Понимаю, что до этого ой как далеко и что шансов мало, но у любой истории может же быть хорошее продолжение...
Ухожу из "Феофании" со слезами в глазах. Но с уверенностью, что продолжение обязательно будет. У истории Олега. У Роминой истории...
Олег Галазюк возле больницы "Феофания". Фото: radiosvoboda.org
P.S. Перед самой публикацией материала Олег позвонил и прокричал в трубку: "Аня, я стою на берегу Днепра! Как думаете, что собираюсь делать?" "Ну и шуточки у вас!" – выпалила я. "Да мыло! Мыло топлю! – рассмеялся мой собеседник. – Пускай тонет эта зараза русского мира, нет ей возврата!"
(Продолжение следует).
