Гарик Кричевский: Ростропович попросил мой сборник, я включил туда песни джазовые и лирические. Он перезвонил: "Старик, что за х...йню ты прислал? Где блатные песни?"

До поступления в мединститут я работал санитаром на "скорой". Первый мой пациент, старая бабушка, умерла у меня на руках, когда я ей делал укол.
Я нелегально перевез жену через границу в Германию – мы договорились с берлинскими бандитами, специализирующимися на перевозке людей. В Германии жена развозила на велосипеде рекламу, а я с нашими пацанами, автомобильной мафией, перекидывал поддержанные машины.
Я спросил у Шуфутинского, когда пропадет страх перед выходом на сцену. Он подумал и ответил: "Месяца через три". Он меня обманул. До сих пор перед выступлением мокрые руки и рубашка.

Если бы я раскрутился в России, наверняка был бы в другом статусе и гораздо богаче. Но я человек свободный и привык сам за себя все решать, а там мне не дали бы.
На праздновании дня рождения дочери одного из олигархов над сценой висел огромный шар, который под конец мероприятия раскрылся, и оттуда посыпались доллары. Это был такой подарок музыкантам.
Я к политике осторожно отношусь и не люблю о ней говорить. Я пристально наблюдаю за тем, что происходит. Как только я почувствую, что страна идет по направлению, где могут быть нарушены мои демократические представления, сразу уеду.

В каждый приезд в Москву мой директор спрашивает: "Гарик, ну когда ты переедешь сюда?" Мне сложно представить, как можно полностью уехать из Киева.
Такой коррупции, как на "Евровидении", я в европейских институтах никогда не видел. Это позорный конкурс.
Смерть Высоцкого для меня было большой трагедией. Вместо подарка на выпускной я попросил маму отвезти меня в Москву на Ваганьковское кладбище с ним попрощаться.

Интервью 2013 года. Части I–III.