Под Киевом возвращают свет, чтобы возвращались люди

Через месяц освобожденные города в пригороде Киева изменились. Буча, Гостомель, Ирпень. Они также ранены войной. Разорванные глупыми выстрелами здания, размародеренные заправки и магазины. После освобождения людей военных было гораздо больше, чем гражданских. Иностранных СМИ было больше, чем жителей. Сейчас же по разбитым артиллерией тротуарам идут люди, из сожженных полностью частных домов извлекают обгоревший хлам, который когда-то и был жизнью этих людей. Если бы вы побывали здесь в начале апреля, вам бы показалось, что эти поселения так и останутся навсегда музеем адского похода "освободителей" на Киев. Невозможно было победить отчаяние, которое охватывало тебя от увиденного тогда, и оттого еще труднее понять, откуда силы у женщины тащить сгоревшее кресло из своего сожженного дотла дома. Как она видит этот дом дальше? Что с ним можно поделать? Почему я видел тогда в этом здании кучу камней, а она продолжает видеть в нем свой дом?

"Здравствуйте, планируете восстанавливать?" – собираясь с мужеством, спрашиваю ее. "Ну а что, свет уже есть, вода есть. За лето надо успеть что-то сделать", – отвечает она мне многократно проговоренный текст.

Возвращают свет, чтобы возвращались люди.

В освобожденные города сразу после ВСУ заходили саперы, а по их следам шли бригады ремонтников электросетей. Я провел день с такой бригадой, которая по 12 часов в день восстанавливает почти полностью разрушенную энергетическую инфраструктуру. Чтобы у людей был свет, а с ним и возможность возвращаться и что-то еще успеть сделать.

В Ирпене находится центр, где хранилась техника: машины, подъемники, запасы провода и специальных средств.

"Мы работали там 24-го и 25 февраля. 26-го уже не было связи, и мы начали уезжать. Надо было спасать семьи, потому что за окном уже стояла техника орков", – рассказывает Александр Данилюк, мастер бригады. Большинство выехали в Киев и не занятые врагом городки под Киевом, где продолжали работать. Местные помнят, что даже в период оккупации иногда свет удавалось вернуть.

Об этом вспоминает и Тарас Думенко, председатель Гостомельской районной военной администрации: "В периоды частичной оккупации ребята умудрялись вернуть свет".

"Работа была непривычной во время осады. Мы пытались постоянно что-то сделать, могли доехать до места и успеть, а могли нас развернуть военные, потому что начинались артобстрелы", – вспоминает Думенко, добавляя, что один из мастеров, который оставался несколько дней под оккупацией, самостоятельно ходил к подстанции и проводил ремонты.

"27 февраля он снова запитал почти весь район, но довольно быстро разрушения уже были такими, что никакие точечные ремонты не помогли бы", – объясняет мастер.

Сам Данилюк – высокий и с крепким рукопожатием мужчина, с лица которого почти не сходит улыбка.

"Ты мне провода урони на начальника, придешь потом за премией", – окликает он со смехом работающего на высоте подопечного во время нашего разговора.

Он курит и много рассказывает о поведении оккупантов в Гостомеле. Потом объясняет: "Жили у меня в квартире, здесь в городе".

Если вы пересмотрите фото из Ирпеня, Гостомеля, Бучи или приедете сюда, вы обратите внимание, что многие разрушения не поддаются логическому объяснению. В частности, куча дыр в многоэтажках от большого калибра. Очевидно, что никаких целей там не могло быть. Смысл палить по новостройкам – ярко выкрашенным, с новыми подъездами и детскими площадками вокруг – невозможно объяснить ни военной логикой, ни баллистикой боев. Это территория ментального.

"Загнали они свой БТР прямо в подъезд мой, как в тайник. Потом понапивались и били по соседним домам", – говорит мастер бригады уже без удивления, потому что не впервые.

Когда он вернулся домой, там его ждало много напоминаний. То, что эти подонки опорожнялись в сумки, которые так и стояли у кроватей, где они спали, – история в этих краях привычная. Тем не менее показательно то, что случилось с холодильником энергетика – он был весь раскромсан.

"Я сразу не понял, а потом дошло – это существо сидело на кухне, жрало мою пищу и просто бросало нож в холодильник. Развлекался", – закуривает снова.

После оккупации энергетики заезжали в города первыми после саперов.

"Шли вот так сразу за ними. Они нам чистят дорогу, и мы идем. Сначала на подстанции ребят заводили, а потом уже нам чистили возле линий (электропередачи)", – говорит Сергей Рыбак, электромонтер, мужчина с проседью, скручивая перебитый провод. Он мрачнеет и немного замирает.

Именно в этот день стало известно, что на мине, не обнаруженной саперами, взорвалась машина их коллег. Один энергетик скончался, еще два получили серьезные ранения и попали в госпиталь.

Мы оба понимаем, почему он задержал взгляд. Я хочу спросить, страшно ли ему, не успеваю. "Страшно, но…" – он завершает мысль только глазами. Тем взглядом, который уже два месяца я отлавливаю в глазах военных, мужчин на блокпостах или волонтеров, которые все дни осады эвакуировали людей из этих мест.

"Были сомнения, ехать сюда или нет после освобождения?" – решаюсь на вопрос. "Ну какие сомнения? Для меня это равно как я возвращаюсь после вахты к семье, так же после двух недель дома я возвращаюсь на работу. То же самое", – со значительно меньшим пафосом, чем это может восприниматься в словах на экране, отвечает Сергей.

Все знают о трагическом случае с коллегами, но сохраняют хорошее настроение.

"Да, сейчас уже работать приятно. Понимают все, как работу эту люди ждут. Но в первые дни было тяжело. Некуда глаза отвести. С одной стороны мертвые лежат. Отвернешь голову – и там мертвые. Пострелянные машины с детьми. Так и смотришь только себе на руки, автоматически делающие работу", – вспоминает один из мастеров.

Энергетики работают вахтовым методом две недели через две недели. С восьми до восьми. Без выходных и больших праздников. Живут вместе в Ирпене, куда вернулись после освобождения. Убрали за орками, нашли несколько неразорвавшихся снарядов. Из техники уцелела только одна машина, и побита осколками.

После осмотра "ранений" служебной машины начальник объявляет обед. Пирожки с капустой, котлеты в тесте и без теста. Домашний компот. Вкусно. Едят прямо у опоры из кузова машины. Готовят сами. Поочередно. "Есть у кого-то фирменные блюда?" – спрашиваю ребят. "Есть одно, но нам на службе нельзя", – под общий смех отвечает мужчина из Ровенской области.

Во время обеда раздается два взрыва, никто, конечно, не реагирует. Разминирование местности продолжается.

"Сейчас уже 30% Гостомеля со светом. Еще 60% его вернут к 15 мая. К 1 июня окончим всю область", – это уже дает всеобщую картину Сергей Буряк, руководитель северного региона.

Едем с ним по улочкам Гостомеля, выезжаем в Горенку, возвращаемся. Туда едем по разбитому мосту, назад уже по открытому насыпному. Это здесь событие: движение существенно ускорилось.

У него есть история о каждой второй опоре, которую заменили или восстановили его ребята: "Здесь был прилет, побило сразу две опоры, сменили полностью. Здесь все красиво, сейчас ровненько. Смотрите, как мы перестроили сеть, это позволило запитать часть города почти сразу после освобождения".

Он рассказывает о том, что мы с вами называем столбами, как о своих детях: "Этот красивый, этот особенный". Я встречал таких людей, которые умеют так говорить о хлебе, который они пекут, о цистернах для бензовозов или еще о чем-то созданном при их участии. Такое отношение.

Материалы в большинстве своем есть. Отдельные позиции компания получает со всего мира, но перебоев еще не было. Много разрушенных трансформаторов. Их ремонтируют в собственном цехе, используют накопленный до войны фонд трансформаторов. На восстановление должно хватить.

В ДТЭК говорят, что текущие ремонты, чтобы дать свет жителям области, стоят около 400 млн грн. На них деньги нашли. Однако впереди – еще много работы, чтобы сделать сети такими же или лучше, чем до войны. Где взять средства на это обновление, пока открытый вопрос.

Останавливаемся возле одной из бригад из Одессы. "ДТЭК Одесские электросети" приехали помогать, всего 13 бригад, это более 50 человек.

"Позвольте представить сводный одесский ансамбль", – встречает нас мастер бригады Сергей, несколько переигрывая с одесским говором. Все электрики из Одесской области в хорошем настроении и со своей особой атмосферой.

Они на вторую неделю после освобождения были здесь. Все довольны такой возможностью. "Когда освободим Мариуполь, тоже поедете?" – обращаюсь к ним. "Поїдем! Скорей бы", – отвечают, пытаясь говорить по-украински.

Сергей Буряк много рассказывает о технических моментах, демонстрирует нам подстанцию Мостище, где были разрушены трансформаторы, иссечены провода. Она стоит среди полностью сгоревшей промзоны, как новая, рабочие заканчивают красить технологические объекты, защитные шкафы. Оазис.

"Так же и дома все отстроят, – говорит он, перехватив мой взгляд на целые улицы избитых домов, размозженных калиток. – Здесь с первого дня вся местная власть и люди каждый день подходят, благодарят и просят поскорее дать свет во весь город. Мы даем, вернее, возвращаем".

В Киевской области работает над восстановлением света почти 600 человек. Из них более 200 диспетчеров, руководителей линий и водителей, обеспечивающих и планирующих работу. И 370 электромонтеров. 300 – из Киевской области. Еще 52 одессита. 18 днепрян. У них свой фронт. Свои важные для жителей области победы и, к сожалению, свои потери.

Источник: "ГОРДОН"

Блог отражает исключительно точку зрения автора. Редакция не несет ответственности за содержание и достоверность материалов в этом разделе.