+7 Киев
Вот, если честно, у меня нет практически никаких эмоций по поводу выступления Лорак во Дворце "Украина". Ни негодования, ни злости, ни возмущения. Совсем легким фоном какая-то досада, что ей удалось выступить. По поводу зрителей, хлопавших стоя – ничего. Наверное, на четвертом году войны потихоньку наступает отупение.
Отупение и понимание, что есть люди, которым пофиг. На войну, на независимость, на предательство. Есть много людей, которым пофиг. Очень много. Они так воспитывались. Они так росли. Они так жили. Брать взятки и вымогать взятки – это ведь отсюда же. Никто от хорошей жизни взятку не дает. Только когда беда или безнадега. И таких брать–давать–вымогать в различных вариациях очень много было. И до 1991 года, и видоизмененно последние 25 лет.
Просто есть люди, которым пофиг. И мне на них становится пофиг. Они есть, и с этим ничего нельзя сделать. С Лорак – можно и нужно. С законодательной базой, которая позволила бы коллаборантов назвать коллаборантами, можно и нужно. А вот с этим жизнерадостным планктоном, насосавшим бабла, нельзя. Потому что это планктон. Вот тот самый вид, отдельных представителей которого называют офисным. Они думают и живут желудком. Или тем, что заменяет желудок у планктона. Тепло и сытость – их все. И это неизбежно.
Если им запретить что-то делать, они после нескольких попыток обойти запрет не будут это делать. Но пока им это не запрещено, требовать от них какой-то сознательности или, не дай бог, патриотизма – глупо. Потому что планктон.
И злиться на них – то же самое, что злиться на холодный дождь или весеннюю слякоть. Это неприятно, но неизбежно. Как грязь под ногами на фронтовой дороге – неприятно, мокро, скользко, но нужно идти и ехать. Потому что цель впереди.
Их дети или дети их детей – это другой вопрос. Они могут быть и патриотами, и гражданами с активной жизненной позицией. Но это будет потом. Когда планктон пойдет на корм. А пока имеем что имеем.
Я знаю, что мы переживем все. И неудобства из-за календарей, которые на следующий год многие напечатали неправильно (выходной в мае и рабочий 25 декабря), и многое другое. Это длительный и тяжелый путь – по стежку отрывать себя от империи зла, к которой мы были насильно пришиты очень давно. Так давно и прочно пришиты, что кое-где кое-кто прирос намертво.
И в основе всех печалей и тоски по отрывающейся с кровью империи – все та же сытость и тепло. И ностальгия.
Но у нас есть достаточно людей, которые делают процессы разрыва необратимыми. И мы с вами тоже эти люди. Мы потихоньку, миллиметр за миллиметром, истекая кровью, вырываем из своей плоти стежки, которыми нас пришили к мордору.
И мы сильные, мы справимся. А эмоции... Эмоции остались на войне. Там эмоции. Эмоции в помощи армии. В реформах эмоции. А в зале слушателей Лорак – планктон. Не стоящий наших эмоций. Не стоящий пожатия руки. Наверное, поэтому мне так пофиг.
Источник: Роман Доник / Facebook
Опубликовано с личного разрешения автора
